Колодцы и родники библейского патриарха

«Фергана» продолжает публикацию исторических очерков Андрея Кудряшова, посвященных культовым местам Узбекистана и ритуалам зиёрата. Сегодняшний материал — о том, как Коран уточнил биографию Иова, и о райском источнике на месте его памяти.

Мавзолей (кадам гох) Чашмаи Аййуб в кишлаке Хайриабад под Вабкентом. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

Много веков назад в земледельческих оазисах Хорезма и Бухары ислам пришел на смену древним верованиям и традициям, в которых почитались стихийные силы природы. Одновременно с приходом ислама здесь образовался своеобразный культ. В его основу легли четыре аята — стиха из Корана, дополнившие библейскую историю патриарха Иова (в исламской традиции — Айюба).

В разных уголках Центральной Азии сохранились места, которые считаются местом жизни и деяний Иова-Айюба — покровителя пресных колодцев с питьевой водой. В частности, уже в наши дни паломники трех религий — мусульманства, иудаизма и христианства — посещают мазар Айюба в Куня-Ургенче, древней столице Хорезма. Именно эти места отождествляется паломниками с легендарной страной Уц, где, согласно библейской Книге Иова, Всевышний подверг испытаниям веру и терпение великого праведника.

Мавзолей Чашмаи Аййуб в Бухаре. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

На территории Узбекистана есть три уникальных памятника, связанных с именем Айюба. Один находится в городе Карши, другой — близ поселка Вабкент в Бухарской области, а третий, самый известный — мавзолей Чашмаи Айюб в Бухаре.

Согласно Библии Иов был непорочным и справедливым человеком, он усердно возносил молитвы Господу не только за себя, но и за членов своей семьи. За богобоязненность и праведную жизнь Бог даровал ему стада тучного скота, почет, а также мир в семье, в которой было семеро сыновей и три дочери. Но однажды Сатана, представ перед Богом, заявил, что сомневается в стойкости Айюба: будет ли тот также благодарен и усерден в молитвах Господу, если отнять у него все, что он имеет? Желая посрамить искусителя, Господь разрешил ему подвергнуть праведника тяжким испытаниям.

Мавзолей Чашмаи Аййуб в Бухаре. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

После набега разбойников, удара молнии и урагана Иов лишился всего имущества и детей. Однако не стал роптать на Бога, но, лишь разодрав одежды и пав ниц, сказал: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!» (Иов.1.21). Тогда Сатана поразил его проказой. Тело Иова покрылось гноящимися язвами, ему пришлось уйти из города, и он должен был сидеть среди навоза, посыпая голову пеплом. Все отвернулись от него. Но и тогда праведник не поддался искушению и не стал проклинать Бога. Жена, придя к Иову, стала упрекать его за то, что прежде он так упорно славил Господа, и призывала мужа, напротив, хулить Всевышнего. Однако Иов сказал ей: «Ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов. 2:10). Однако в конце концов Иов все-таки впал в отчаяние и стал проклинать день своего рождения. Но тут уже сам Всевышний явился ему с увещеванием, после чего возвратил праведнику здоровье, богатство и детей. Иов прожил счастливо еще сто сорок лет и умер «в старости, насыщенный днями».

Мавзолей (кадам гох) Чашмаи Аййуб в кишлаке Хайриабад под Вабкентом. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

В христианской традиции страной Уц, где происходили эти удивительные события, принято считать земли на границах Палестины, Аравии и Вавилонского междуречья. Светские исследователи Библии при этом не раз отмечали, что автору Книги Иова были знакомы такие явления, как снегопады и лед. В то же время в книге упоминаются горы и моря, а из животных — страусы и павлины, шакалы, львы, гиены, онагры (разновидность кулана), единорог (носорог) и бегемот. Из этого нельзя сделать однозначный вывод, что страна Уц находилась в Африке или Индии, хотя очевидно, что географические представления автора Книги Иова были довольно обширны. Стихи Корана в суре 38 «Сад» повторяют счастливый финал истории Иова, добавляя в нее некоторые подробности. Аят 41: «Вспомни, Мухаммад, Нашего раба Айюба, когда он воззвал к своему Господу: «Шайтан поразил меня страданиями и муками!». Аят 42: «Ему было приказано: «Топни ногой о землю, и забьет холодная вода для омовения и питья». Аят 43: «Мы оживили его детей, удвоив их число, как милость от Нас и как назидание благоразумных. И, наконец, 44-й аят говорит, как Всевышний велел поступить Айюбу, который поклялся наказать жену сотней ударов палкой за то, что она во время несчастий подбивала его хулить Бога: «Аллах сказал: «Возьми своей рукой пучок прутьев и ударь им и не преступай клятвы». Воистину, мы нашли его терпеливым. Прекрасный раб! Воистину, он обращается во всем к Аллаху».

Легенды меняются вместе с властью

В Бухару ислам и Коран пришли позже библейских историй, распространяемых немногочисленными общинами иудеев и христиан. Здесь народное предание ухватилось именно за подробность об источнике исцеляющей воды — и неудивительно.

Мавзолей Чашмаи Аййуб в Бухаре. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

Земледельческая цивилизация Бухарского оазиса, зародившаяся еще в III тысячелетии до нашей эры, развивалась в особых условиях. Сбегая с горных вершин Памира, река Зарафшан, некогда более полноводная, чем в наши дни, изливалась в пустынную низменность, заполняя ее плодородным илом. Благодаря этому песчаные почвы становились пригодными для земледелия. Однако сама вода в этом естественном тупике орошения, со всех сторон окруженном песками пустыни Кызылкум, была насыщена солью, горька на вкус и не всегда пригодна для питья. Именно потому здесь особенно почитались пресные колодцы и чистые родники, каждый из которых имел своего покровителя из пантеона зороастризма или предшествовавших ему божеств природы. С приходом в VIII веке арабов, мечом и проповедью утвердивших строгое единобожие, древние культы пришлось адаптировать к новым условиям. Для этого были использованы сказания, бытовавшие внутри самого ислама.

Согласно гипотезе исследователей Института востоковедения АН Узбекистана, возникновению культа Айюба в оазисе Бухары могли способствовать и сами арабские завоеватели, точнее — южно-аравийские племенные вожди, принимавшие самое активное участие в военных походах. Незадолго до этого родовой знати Йемена самой пришлось приспосабливать доисламские традиции своей страны к требованиям мусульманского монотеизма. Принявшие ислам потомки правителей Химьяритского царства стремились связать культуру покоренных земель с привычными им преданиями о подвигах библейских пророков-ханифов (единобожников) — Ное-Нухе, Аврааме-Ибрахиме, Моисее-Мусе, Иове-Айюбе, Давиде-Дауде, Соломоне-Сулеймане, пророке Данииле-Данияре, Искандере Зу-ль-Карнайне, царе Тубе, а также мусульманских святых южно-аравийского происхождения. Например, в Хорезме широко распространился культ йеменского подвижника ислама Увайса Карани, в честь которого был назван целый горный массив Султан Увайс. Затем, когда на смену арабским наместникам в Бухару пришли тюркские завоеватели Караханиды, сами принявшие ислам лишь в конце X века, местные легенды дополнились устными сказаниями кочевых народов, также традиционно почитавших природные стихии.

Лист, истекающий кровью

По преданию, мавзолей Чашмаи Айюб в историческом центре Бухары был построен при караханидском правителе Мансуре Арслан-хане в начале XII века одновременно с возведением на площади Регистан колоссального минарета Калян. По другим сведениям, завершение строительства мавзолея относят ко времени после монгольского нашествия XIII века — эпохе Тимура и его наследников. Неоднократно перестроенное и реставрированное еще в средние века здание мавзолея с нетипичным для архитектурных памятников Узбекистана коническим куполом до сих пор сохраняет свой неповторимый облик.

Мавзолей остается одним из наиболее почитаемых культовых мест региона, хотя в наши дни имеет официальный статус музея. С глубоким трепетом паломники совершают обход вокруг предполагаемого надгробья праведного Айюба, оставляя на нем горстки риса или пшеницы и веточки душистой травы райхон. А еще обязательно набирают из колодца воды, которая считается целебной при внутренних расстройствах и кожных болезнях.

В мавзолее Чашмаи Аййуб в Бухаре. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

При входе в мавзолей над дверным проемом — средневековый барельеф из керамических плиток с растительным орнаментом на бирюзовом фоне и рельефной надписью белыми буквами. Надпись гласит: «Это здание возведено усилиями Амира Хаджжаджа в год 785 (хиджры), во времена правления султана Мавераннахра и Хорасана Амира Тимура Гурагана, — да умножится его милость ко всем мусульманам!» Если верить этой надписи, мавзолей построен в 1383 году, спустя тринадцать лет после того, как Бухара стала частью империи Тамерлана. Однако относительно личности строителя ученые до сих пор теряются в догадках. Возможно, хотя и маловероятно, что надпись, сделанная при одной из реставраций, смешала время Тимура с эпохой Омейядов. Тогда наместником восточных провинций Халифата, руководившим военными походами эмира Кутейбы, был Хаджжадж ибн Юсуф.

Над надписью в стену мавзолея вмонтирована деревянная доска с текстом, повествующим об истории святого места: «Во имя Аллаха — Милостивого, Милосердного! Ходжа Имам Хафиз Гунджари в своей книге «Тарих Бухара» («История Бухары») рассказывает от имени Вахба ибн Муннабиха, что в одной из древних книг написано, будто бы один из пророков, переплыв Джейхун, прибыл в место, называемое Бухара, где люди оказали ему хороший прием. В ответ он прочитал в их честь три благожелательные молитвы, которые принял Всевышний. Этот пророк сказал: «О, Боже, благослови их потомков, принеси их врагам поражение, отврати от них смуту. Этим пророком был Айюб Терпеливый — да благословит его Аллах! А смерть его наступила в Бухаре в этом самом месте, которое сохранилось поныне. Под ним есть источник, который является одним из источников рая. На берегу источника росло дерево, листья которого, подобные листьям Санджида, даже зимой были зелены. И, если разорвешь лист, из него текла красная вода…»

По мнению ученых, в гробнице мавзолея, скорее всего, покоятся останки самого Хафиза Гунджари — известного богослова и толкователя хадисов, умершего в 1022 году в Бухаре. На место же захоронения Иова-Айюба в мусульманском мире претендуют Нава и Хауран вблизи Дамаска в Сирии. Таким образом, в Бухаре паломники поклоняются в Чашмаи Айюб лишь памяти легендарного праведника. На площади между мавзолеем и базаром у древних ворот Талипач иногда просят подаяния инвалиды и немощные старики, самим видом своим, возможно, способные напомнить паломникам о страданиях Иова-Айюба.

Свастики на мавзолее

Существует и другое священное место, называемое Чашмаи Айюб. Оно почитается как «кадам гох» — место посещения — и расположено в тридцати пяти километрах к северу от Бухары, в небольшом селении Хайриабад вблизи Вабкента.

Мавзолей (кадам гох) Чашмаи Аййуб в кишлаке Хайриабад под Вабкентом. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

От здешнего мавзолея, затерянного среди хлопковых полей, уцелел только портал, который специалисты считают одним из уникальных памятников архитектуры XII века. Позади портала сохранился древний колодец, спрятанный под деревянным саркофагом. Когда именно колодец обрел деревянную защиту, мнения расходятся: одни говорят о XVIII-XIX веках, другие — о начале XX века. Так или иначе, целебную воду из источника Иова в наши дни достают уже через новую шахту, проделанную в трех шагах от священного колодца.

Ученые считают, что в мавзолее Чашмаи Айюб в Хайриабаде в 1017 году был похоронен мусульманский богослов Абу Саъд Хаджуши, родившийся и живший в соседнем селении Харгуш. Получается, что толкователи хадисов увязали текст Корана со здешними местными преданиями, посвятив, таким образом, эти места библейскому патриарху Иову.

На верхнем портике мавзолея в Хайриабаде можно увидеть яркий геометрический узор из цветной керамики с изображением свастик. Традиционно свастика — это солярный знак, символ солнца. Возможно, в исламской архитектуре Бухары и Самарканда свастики остались как культурное наследие зороастризма или даже буддизма, распространенного в этих краях еще во времена Кушанского царства, а именно во II-III веках нашей эры. Сами по себе солярные знаки, вплетенные в геометрический или растительный орнамент, не слишком большая редкость в средневековом зодчестве Центральной Азии. Однако здесь они обладают особенной выразительностью. Сравнить с ними в этом смысле можно только облицовку некоторых мавзолеев храмового комплекса Шахи-Зинда в Самарканде, на склонах древнейшего городища Афрасиаб. Причем святилище Шахи-Зинда, связанное с легендой о мусульманском святом, «живом царе» Кусаме ибн Аббасе, топографически также привязано к подземным источникам. Но в Самарканде их покровителями выступают уже другие легендарные персонажи — библейский пророк Даниил (Данияр) и вечный странник Хазрат Хызр, испивший воды из священного озера, дающего бессмертие.

Культовые центры в оазисе Бухары, вероятнее всего, созданные местными мусульманскими правителями в эпоху наступающей смуты, смогли пережить нашествие монгольских орд Чингисхана. Через сто лет Тамерлан и его наследники — правители из династии Тимуридов — обновили и укрепили древние святилища, возрождая народный ислам как духовную опору своих государств. Современные власти Узбекистана тоже не жалеют средств на ремонт, реставрацию, реконструкцию и украшение исторических памятников и почитаемых мест, рассматривая их не только как привлекательные туристические достопримечательности, но и прежде всего как «опорные точки» в идеологии национального самосознания.

Подробнее о Чашмаи Айюб смотри Бабаджанов Б., Муминов А., Некрасова Е. Чашма-йи Аййуб // Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Составитель и отв. редактор С.М.Прозоров. Том I. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006, с. 441-443.

Фото Андрея Кудряшова / «Фергана»