И соседи перестали заходить...

Полгода назад, в марте, во время конфликта между жителями приграничных сел Таджикистана и Кыргызстана оборвалась жизнь 43-летнего Хусейнбоя Хакимова. Учитель таджикской средней школы и обувных дел мастер был убит выстрелом из огнестрельного оружия. Хакимов жил в приграничном селе Ходжаи Ало джамоата (сельской общины) Чоркух Исфаринского района Таджикистана, без кормильца остались жена и трое детей. Все тяготы по содержанию семьи легли на плечи Наргис Хакимовой — вдовы Хусейнбоя. Женщина скорбит, но не позволяет себе полностью погрузиться в горе — она продолжает дело мужа и намерена открыть обувное производство в память о нем.

Актер, учитель, строитель, сапожник

С юности Хусейнбой (Хусейн) Хакимов мечтал стать актером. По окончании средней школы в родном селе Ходжаи Ало он поехал в столицу, где поступил в Таджикский государственный институт искусств имени Мирзо Турсун-заде, чтобы учиться на актера театра и кино. Его обучение пришлось на тяжелое время — в Душанбе и южных регионах страны шла гражданская война. За год до окончания института Хакимов был вынужден бросить учебу и вернуться домой. Однако мысль о высшем образовании не оставляла его. Хусейнбой решил продолжить учебу в одном из вузов Худжанда — этот город расположен недалеко от родной Исфары.

Получив диплом, Хусейнбой вернулся в Ходжаи Ало. В родной школе хорошо знали своего воспитанника и сразу приняли его на работу. Учителей не хватало, так что Хусейнбой преподавал сразу несколько предметов, в том числе государственный язык, таджикскую литературу, персидский алфавит, физкультуру, музыку и пение. Он быстро завоевал авторитет среди коллег и вскоре стал завучем по воспитательной работе.

Тем временем у Хусейнбоя и его жены Наргис подрастали дети — сын и две дочери. Денег на содержание семьи не хватало: нужно было не только кормить и одевать детей, но и дать им образование. Мужчина взял отпуск за свой счет и отправился в Россию в качестве трудового мигранта. Каждую зиму он возвращался домой, к семье. Но не отдыхал, а постоянно искал возможность подработки. К счастью, у него, по словам соседей, были золотые руки. Он занялся ремонтом обуви своих односельчан и жителей близлежащих сел, параллельно подрабатывал на строительстве, но надеялся когда-то вернуться в школу преподавать.

Мэрия Исфары выдала Хусейнбою сертификат на землю. На окраине своего села, близ киргизских сел Аксай, Ак-Татыр и Уч-тепа он собирался построить обувную мастерскую и салон красоты, услугами которого могли бы пользоваться как таджикские, так и киргизские женщины.

Хотел обратиться к молодым

Вспоминать тот ужасный день, когда погиб Хусейн, его супруге Наргис тяжело, она плачет.

— Тринадцатое марта оказалось для нас роковым днем. Мы потеряли самого любимого человека — мужа и отца. Ранним утром он, как всегда, сходил в мечеть помолиться. Потом съездил по своим делам в Исфару. Вернувшись, занялся строительными работами. Мы вместе с дочкой решили отправиться в поле, чтобы начать подготовку земли к посеву. Но муж попросил нас никуда не ходить, сказал: «Сидите дома, вдруг придут гости». Но мы пообещали вернуться как можно быстрее, и он нас отпустил, сказав: «Ладно, идите, я за вами приеду».

Наргис Хакимова. Фото Тилава Расул-заде

Однако шло время, а муж на поле так и не появился. Нам стало тревожно, и мы заторопились домой. В доме действительно были гости: нас навестили сестра мужа и жена его брата. Однако самого Хусейна дома не было. Гости сказали, что он отправился на послеполуденный намаз. В ожидании Хусейна мы принялись готовить ужин. В это время к нам зашла соседка, которая сообщила, что, по слухам, в квартале Зарафшан вспыхнул конфликт из-за строительства киргизскими дорожниками автодороги Кок-Таш — Аксай — Тамдык по территории, относящейся к таджикскому селу Ходжаи Ало. Она спросила, где сейчас Хусейн. Сердце у меня сжалось от плохого предчувствия, я выбежала на улицу. Там уже собралось много народу. Как раз в этот момент кто-то позвонил нашему соседу и передал, что Хусейн получил пулевое ранение.

Не помня себя, я бросилась к кварталу Зарафшан. Однако соседи схватили меня и не отпускали, говоря, что Хусейна увезли в машине скорой помощи в больницу, и все равно меня сейчас туда не пустят. Соседка-медсестра уговорила меня вернуться домой. Однако когда я вошла в дом, меня встретили страшной вестью: Хусейн скончался от пулевого ранения. Я потеряла сознание, и что было после этого, не помню. Как мне говорили потом, я на миг пришла в себя и спросила только, сказали ли о смерти Хусейна нашему сыну — и снова лишилась чувств. Сын в то время был студентом второго курса худжандского филиала Таджикского госуниверситета коммерции. Потом мне рассказывали, что сын плакал до утра, обнимая уже холодное тело отца.

Как все случилось? На улице от прохожих Хусейн услышал, что среди собравшихся в районе конфликта много подростков и молодежи. Он сильно встревожился за них и решил пойти туда, чтобы призвать ребят вернуться домой к родителям. Когда он добрался до места инцидента, уже было темно. Говорят, Хусейн включил фонарик на мобильном телефоне, чтобы увидеть парней и обратиться к ним по именам. Однако свет выдал Хусейна в темноте, и кто-то выстрелил в него из охотничьего оружия. Хусейн скончался в больнице от огнестрельной раны в области сердца, — говорит Наргис.

Нигина Хакимова. Фото Тилава Расул-заде

Соседи больше не приходят

Как отмечает двоюродная сестра Хусейнбоя Нигина Хакимова, у ее брата были необычайные организаторские способности, он мог вести за собой людей. Особенно его уважала молодежь — за опыт и знания, гостеприимство и щедрость.

— Он был врожденным оптимистом, — говорит Нигина, — я никогда не видела его грустным и усталым. Он всегда смеялся, а любые жизненные барьеры преодолевал мужественно. Он был председателем комитета молодежи села Ходжаи Ало и неустанно отстаивал интересы наших молодых людей. В тот черный день он думал лишь о том, как быстрее увести от опасности собравшихся парней и отправить их домой. К Хусейну за советом и помощью приходили не только таджики, но и этнические киргизы. Он и подумать не мог, что когда-то станет мишенью. Смерть Хусейна шокировала всех жителей района. Я думаю, настала пора ускорить процесс демаркации и делимитации границы. Эта задача хотя и очень сложная в наших условиях, но все-таки решаемая. Во всяком случае, альтернативы нет.

После смерти Хусейна никто из киргизских друзей не пришел в его дом выразить свои соболезнования, — продолжает Нигина. — Возможно, они не хотели растравлять душевные раны Наргис, которая осталась вдовой, и ее детей. Так или иначе, мы никаких претензий не имеем к нашим соседям — этническим киргизам, хотя они перестали ходить к нам, притом что раньше заходили почти ежедневно. Думаю, если бы удалось вовремя предупредить приграничный конфликт, всего этого можно было бы избежать...

Вдова Хусейнбоя Наргис с нетерпением ждет результатов расследования.

— С того страшного дня прошло шесть месяцев. Тогда погиб мой муж и еще двое мужчин, а десятки мирных жителей получили ранения. Однако, насколько мне известно, до сих пор никто так и не привлечен к уголовной ответственности. Это и опасно, и несправедливо. Человек совершает преступление, стреляет в безоружных людей и остается безнаказанным. Это недопустимо. Мы обращались в разные инстанции и к руководителям разного ранга и задавали один вопрос: «Кто открыл огонь по безоружным? Кто ответит за смерть Хусейна Хакимова?» Однако ответа на этот вопрос до сих пор нет, — недоумевает она.

Дети Хусейнбоя Хакимова - Муборакшо и Махасти. Фото Тилава Расул-заде

В память о муже и отце

Хусейнбой и Наргис прожили вместе 22 года. Вместе они мечтали поставить на ноги 20-летнего сына Муборакшо, 17-летнюю Махасти и 5-летнюю Нохид, дать им высшее образование. Однако все планы и мечты обрушились в одно мгновение.

Теперь Наргис решила продолжить дело мужа — она занимается починкой обуви и планирует открыть в селе мастерскую по ее ремонту и пошиву, а также организовать салон красоты. Свое проектное предложение женщина уже отправила в органы власти Согдийской области. Наргис надеется, что чиновники ее поддержат, и ей удастся наладить малый бизнес.

— Ремонту обуви я научилась у своего покойного мужа. Теперь это мой хлеб. Работа эта нелегкая, так как все приходится делать вручную. Если власти помогут, надеюсь приобрести оборудование по пошиву и ремонту обуви. Ведь в нашем и других соседних селах нет обувных мастерских. Вообще-то у меня целых две профессии — швеи и кондитера. Однако я хочу реализовать начатые мужем проекты в память о Хусейне, — говорит Наргис.

Наргис Хакимова ремонтирует обувь. Фото Тилава Расул-заде

Ответственность за семью также чувствует на себе и сын Хусейнбоя Муборакшо.

— Отец мечтал, чтобы все его дети получили образование, были сыты и хорошо одеты. Именно поэтому он на время оставил педагогическую деятельность и отправился на заработки в Россию. Теперь его нет в живых, и материально обеспечивать семью должен я — как мужчина и глава семьи. И хотя государство выделило обеим сестренкам пособие по утере кормильца, но этих денег недостаточно для того, чтобы покрывать все нужды. Поэтому я решил перейти на заочное обучение и на днях отправляюсь на заработки. Отец когда-то работал в России, на Сахалине, там остались его друзья. Надеюсь, они поддержат меня на первых порах. Заработаю денег, вернусь домой и буду достраивать дом, который начал строить отец, — сказал напоследок юноша.

P.S. Протяженность таджикско-киргизской границы составляет 976 километров, из которых делимитированы и демаркированы только 504. Вокруг спорных участков регулярно возникают конфликты — в основном из-за доступа к земле и воде. Когда мы готовили этот материал, на границе Таджикистана с Киргизией вновь вспыхнул конфликт между жителями приграничных сел из-за строительства на спорной территории. Известно, что в ходе начавшейся стрельбы погибли трое таджикских и один киргизский пограничник, как минимум 25 человек из числа военных и гражданских лиц получили ранения. Только в этом году на неделимитированных участках таджикско-киргизской границы произошли несколько столкновений с применением огнестрельного оружия между местными жителями и военными сопредельных стран, в результате которых погибли по меньшей мере 10 человек и более сотни получили ранения. За каждым подобным инцидентом стоят тяжелые потери, подобные той, что пережила семья Хусейнбоя Хакимова, и чем дольше будет тянуться процесс делимитации и демаркации границ, тем труднее будет людям восстанавливать нормальные отношения с соседями.