НеБЛОГоприятные условия

Фото с сайта ferra.ru

Блогер в Узбекистане — занятие небезопасное. Владельцы аккаунтов в соцсетях, пишущие на острые темы, например, о политике или религии, часто подвергаются уголовному преследованию или нападкам со стороны интернет-пользователей. Конец июля — начало августа выдались для представителей средств массовой информации (блогеров смело можно отнести к СМИ) жарким во всех смыслах: в республике произошло сразу несколько «криминальных» эпизодов, связанных с популярными в узнете авторами и онлайн-изданиями.

Шантажист или правдоруб?

31 июля стало известно о задержании кокандского блогера Олимжона Хайдарова: правоохранители предъявили ему обвинения в вымогательстве. Более того, по словам родственников интернет-активиста, 29-го числа его не только взяли под стражу, но в тот же день решением суда отправили в СИЗО. Брат арестованного добавил, что Хайдаров смог позже позвонить домой и рассказать, как было дело. Он беседовал на улице со знакомым, когда к ним подбежали сотрудники МВД, скрутили блогера, после чего заставили его дотронуться руками до лежащих в машине денег.

По версии следствия, события развивались иным образом. Хайдаров подготовил критический материал о руководстве торгового комплекса «Коканд Истиклол». В нем рассказывалось о нарушении допустимого расстояния между магазинами, из-за чего в июне пожарные не смогли подъехать к рынку для тушения возгорания. Так вот расследователь якобы угрожал предпринимателям, что после публикации статьи их ждут проверки со стороны компетентных органов. За неразглашение информации он запросил $10 тысяч. Более того, правоохранители утверждают, что $7,5 тысячи блогер уже получил и был схвачен при передаче ему оставшейся суммы.

Теперь за вымогательство в особо крупном размере кокандцу грозит от пяти до десяти лет колонии.

Решение о мере пресечения в виде содержания в изоляторе судья мотивировал тем, что, находясь на свободе, Хайдаров сможет уклоняться от следствия, а также помешать «установлению правды».

Добавим, что Хайдаров привлекался к уголовной ответственности и ранее — в декабре прошлого года его обвинили в нарушении порядка проведения митингов и распространении ложной информации. По данным следствия, блогер подбивал сотрудников предприятия Albus в Ферганской области устроить протест и записать видеообращение к властям, чтобы они не отключали завод от газоснабжения — иначе 10 тысяч человек рискуют потерять работу. А ложные сведения заключались в том, что, по словам Хайдарова, на другие промышленные объекты из-за «покровительства» высоких чиновников газ поступает без перебоев. В местном управлении внутренних дел тогда уверенно заявили, что газа не было на всех предприятиях региона.

В итоге семеро рабочих завода Albus получили административный арест: один на десять суток, остальные — на пять. Хайдаров же отделался штрафом в размере 21 млн сумов ($1900).

Чем завершится новое дело в отношении кокандского активиста, неизвестно. По крайней мере, у него есть возможность через адвокатов и правозащитников доказать свою невиновность.

Зеркало треснуло

А вот другому блогеру — автору популярного (свыше 200 тысяч подписчиков) YouTube-канала Ko’zgu («Зеркало») Абдукодиру Муминову — повезло меньше. 4 августа суд по уголовным делам Мирабадского района Ташкента под председательством судьи Сардорбека Садикова приговорил его к семи годам и трем месяцам лишения свободы, признав виновным по целому ряду статей УК. Вместе с тем, интернет-активисту запретили в течение трех лет заниматься журналистикой, а также обязали выплатить 14 гражданам, проходившим по его делу потерпевшими, чуть больше 900 млн сумов (около $77,5 тысячи).

Абдукодир Муминов. Фото с сайта kursiv.uz

Любопытно, что об этом видеоблогере широкая общественность узнала в декабре прошлого года, когда неизвестные напали на Муминова и избили его. Тогда же он жаловался, что правоохранители без оформления протокола изъяли из регистратора, установленного на его автомобиле, карту памяти и телефон. Видимо, изучив содержимое устройств, в феврале 2023 года блогера задержали по обвинению в мошенничестве и вымогательстве.

Отметим, что, как утверждают местные СМИ, ташкентец часто в своих роликах критиковал власти и даже грозил создать оппозиционную партию. Но следствие привлекли другие эпизоды, накопившиеся с 2021 года. Речь идет о нескольких случаях, когда Муминов брал деньги за «правильный» репортаж, но в итоге либо не публиковал видео, либо не выполнял заказ, так как материал мог опорочить «работодателя».

На суде всплыли и другие факты. Например, заместитель Зааминского государственного заповедника рассказал, что блогер потребовал сначала $70 тысяч за отказ от публикации критического видео о природном объекте, затем в ходе торга скинул сумму до $45 тысяч. Подсудимый, в свою очередь, признал, что делал расследование о деятельности заповедника, но обращался к его руководству лишь за комментарием. Однако, по словам Муминова, про деньги за «молчание» он тоже спрашивал, но лишь после того, как чиновники поинтересовались, чем они могут помочь популярному в узнете Youtube-каналу.

Судя по репортажам из зала суда, таких эпизодов набралось с десяток. В итоге прокурор попросил назначить ташкентскому видеоблогеру 11 лет лишения свободы, но суд приговорил Муминова к меньшему сроку.

С риском для жизни

Блогерская и журналистская деятельность в Узбекистане зачастую сопряжена с риском. Иногда, как в деле Миразиза Базарова, угрозы в соцсетях выливаются в реальные действия негодяев. Напомним, в марте 2021 года трое неизвестных, вооруженных бейсбольной битой, жестоко избили ташкентского блогера, после чего он надолго угодил в больницу со сложными переломами и сотрясением мозга.

Миразиз Базаров. Фото с сайта eurasia.amnesty.org

Однако пока Базаров, известный критикой в адрес властей и поддержкой ЛГБТ-сообщества, находился на лечении, его превратили в фигуранта уголовного дела о клевете. Поводом стал тик-ток ташкентца, в котором нашлось его заявление о том, что «школа — место, где старые рабыни и неудачницы учат детей быть рабами и неудачниками». Учителя одной из столичных школ написали заявление в правоохранительные органы, на основании чего началось расследование.

В январе 2022 года суд Мирабадского района Ташкента под председательством Сардорбека Садикова (видимо, этот судья является «специалистом по блогерам») назначил Базарову максимальные по его статье обвинения три года ограничения свободы. В течение этого срока блогеру запрещено пользоваться интернетом и работать по основной профессии — психологом. На что будет жить осужденный, никого не волнует. Адвокат Базарова Сергей Майоров назвал суд над своим клиентом «несправедливым» и «ангажированным в пользу государства».

Между тем, угрозы получают и журналисты, отстаивающие, казалось бы, «однозначно благие ценности». Например, защищающая права женщин активистка и основательница проекта Nemolchi.uz Ирина Матвиенко в мае текущего года была вынуждена временно покинуть Узбекистан. Поводом для такого решения стало предупреждение от анонимного пользователя о том, что его «отправили убить журналистку» и если это не сделает он, то сделает другой человек.

«Старалась относиться к нему как к чьей-то тупой шутке, но было страшно заходить в подъезд, идти по коридору к офису. Заходила и на расстоянии осматривала каждый закоулок, держа в руке ключ острием наружу. По лестнице спускалась и поднималась пешком без лифта. Попросила мужа сделать свет в нашей части площадки, навесить замок на общую дверь», — писала о своих опасениях Матвиенко.

После чего фемактивистка решила ради собственной безопасности на время переехать в Грузию.

Но полбеды, когда угрозы шлют анонимные пользователи или интернет-тролли. В Узбекистане журналистов могут обидеть и чиновники. Чего стоит хотя бы известный конфликт 2019 года, когда тогдашний мэр Ташкента Джахонгир Артыкходжаев открыто поливал грязью сотрудников издания Kun.uz, обещая «посадить в такси к гею и сфотографировать», а также сделать так, «что журналист пропадет без следа и никто его не будет искать». Хотя тогда все завершилось примирением сторон, осадочек остался.

Если же рассматривать вопрос с точки зрения уголовного преследования, то больше всего страдают блогеры, освещающие религиозные темы. Так, в январе 2022 года ташкентец Фозилходжа Арифходжаев получил 7,5 лет колонии за распространение материалов, содержащих угрозу общественной безопасности. Обвинение зацепилось за пост в соцсетях, где узбекистанец размышлял, насколько уместно мусульманам поздравлять представителей других конфессий с их религиозными праздниками.

Государственный эксперт, выступавший на суде, счел, что данная публикация способна «спровоцировать панику в обществе» и может быть приравнена к «религиозному экстремизму».

Human Rights Watch заявила, что выражение мнение о религии не является преступлением, и потребовала освободить блогера, но власти республики проигнорировали это замечание международных правозащитников.

Впрочем, в Узбекистане не нужно быть блогером, чтобы оказаться на нарах за «религиозные» преступления. Чего стоит история 21-летнего студента Джахонгира Улугмуродова, которого уличили в том, что он отправил в закрытую Telegram-группу своих одноклассников ссылку на нашид (исламское песнопение). Суд признал это произведение содержащим идеи фундаментализма, оно также оказалось запрещенным для распространения в республике. И юношу приговорили к трем годам заключения. Кассационная инстанция все же смилостивилась над осужденным, заменив реальный тюремный срок на ограничение свободы.

Свобода — слово. Причем пустое

Уязвимы в Узбекистане не только блогеры, но и целые издания, причем даже те, которые имеют солидную аудиторию и популярность среди пользователей. 5 августа, по сути, прекратила свое существование медиагруппа Azon, освещающая религиозную тематику. Закрылись сайт, интернет-радио и онлайн-телеканал организации.

Сообщая о прекращении работы всех проектов, учредитель Azon New Media Алишер Турсунов написал, что «причины будут объявлены позже, если это будет целесообразно».

Нет смысла гадать, почему работавшее на протяжении шести лет медиа с ежемесячной средней посещаемостью на уровне 400-500 тысяч человек кануло в Лету. Но приведем один факт. В 2021 году суд в Ташкенте оштрафовал четверых сотрудников Azon за распространение материалов религиозного содержания, которые, по мнению осуществлявших мониторинг чиновников, могли навредить отношениям Узбекистана с некоторыми странами. Тогдашний главред данного СМИ Абдулазиз Мубарак посчитал действия властей посягательством на журналистскую деятельность.

«Ни одно из наших показаний или заявлений нашего адвоката не было принято во внимание в суде. Мы требовали, чтобы вызвали экспертов, чтобы доказали нашу вину, но этого не произошло. Я думаю, цель заключалась в том, чтобы заставить нас замолчать. Это также осуществляется через троллей в социальных сетях», — констатировал журналист.

Тогда же Azon.uz и получившее аналогичный административный штраф издание Kun.uz в знак протеста на какое-то время прекратили публикацию новостей.

Теперь же, как пишут узбекские СМИ, остался лишь канал Azon TV на YouTube (более 1,2 млн подписчиков), но он переименован в Fikrat, а все материалы религиозного характера удалены из списка видеозаписей.

Под вопросом работа еще одного новостного портала — Human.uz, директор которого Хуршид Далиев был задержан в январе текущего года. Впрочем, как уточнялось, журналиста привлекли к уголовной ответственности не как руководителя сайта, а как администратора Telegram-канала Kompromatuzb. Этот ресурс, разумеется, прекратил деятельность.

Далиев наряду с некоторыми чиновниками и сотрудниками госкомпаний обвиняется в том, что собирал компромат на определенных людей и затем требовал с них деньги за неразглашение порочащих репутацию сведений. В деле — 19 пострадавших и 10 истцов, а предполагаемый ущерб, нанесенный создателями канала, составляет почти $500 тысяч. Известно, что следствие завершено, и все соответствующие материалы переданы в суд.

В заключение отметим, что если сравнивать Узбекистан при Исламе Каримове с Узбекистаном при Шавкате Мирзиёеве, то в плане свободы слова наблюдаются, как говорится, две большие разницы: при втором СМИ почувствовали себя свободнее, стали позволять себе критику власти, поднимать темы, которые до этого были прерогативой независимых зарубежных изданий. Переизбранный месяц назад президент в новой инаугурационной речи еще раз подчеркнул, что в стране продолжится политика открытости и демократии.

«Мы гарантируем деятельность конструктивной оппозиции, свободу слова и печати, права граждан на получение, использование и распространение информации», — заявил Мирзиёев.

Однако, судя по некоторым уголовным делам против блогеров и представителей СМИ, создается впечатление, что не все силовики, чиновники и судьи следуют мирзиёевскому курсу. Часть относится к журналистам по-старому — как к персоналу, обслуживающему власть, — и думает, что свобода слова — лишь фраза для дежурных отчетов.

Это, кстати, отмечал и президент — еще в 2021 году.

«Мы не откажемся от нашей политики свободы СМИ и свободы слова. Некоторым это определенно не нравится. Но именно журналисты и блогеры предупреждают нас о серьезных проблемах, от которых страдают многие в нашем обществе», — подчеркнул Мирзиёев.

Между тем, судя по высказываниям представителей СМИ и общественности в социальных сетях, оптимистичный настрой по поводу свободы слова в Узбекистане постепенно сходит на нет.