Реклама и беспилотники

Ойбек Останов

Туризм стал одной из самых перспективных отраслей экономики Узбекистана в последние годы. Однако пандемия, начавшаяся в 2020 году, крайне негативно повлияла на этот рынок. О перспективах туриндустрии и ее нынешнем состоянии корреспондент «Ферганы» поговорил с Ойбеком Остановым — главой самаркандской туристической фирмы DOCA TOURS.

— В сентябре нынешнего года в Самарканде состоится довольно крупное мероприятие – саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Как вы считаете, даст ли оно новый импульс для развития туризма в Самарканде и в целом в Узбекистане?

— Конечно, это очень большой плюс для Самарканда, что саммит ШОС будет проводиться здесь, в туристическом городе. Но нужно понимать, что гости мероприятия приедут именно для участия в саммите, а не для того, чтобы путешествовать. А вот последствия этого саммита могут очень позитивно сказаться на туриндустрии и Самарканда, и Узбекистана в целом, так как благодаря информационному сопровождению в мире больше узнают о городе, о нашей стране.

Хотя что касается владельцев гостиниц, они, конечно, будут иметь возможность получить значительные доходы от размещения гостей саммита. Данный сектор туриндустрии получит свою прибыль от саммита, но, повторюсь, не компании, которые занимаются организацией туров.

— Может ли проведение саммита впоследствии повлиять на увеличение потока китайских туристов (Китай является членом ШОС) в Узбекистан? Сейчас их в стране не столь много. Хотя, например, в Европе значительная доля туристов — это именно китайцы, и даже есть целые компании, которые ориентируются именно на организацию путешествий для китайских граждан.

— Все верно — китайцы много путешествуют, но в Узбекистане их пока очень мало. Кстати, то же можно сказать и про американцев — они тоже редко приезжают в Узбекистан.

Я думаю, китайцам пока мало интересно пространство Центральной Азии как направление для путешествий, так как они не знают туристического потенциала региона. Элементарно: у нас есть гостиницы высокого уровня, но в Китае об этом не знают и не понимают, где они смогут остановиться, если приедут в регион.

Но в Узбекистане если до 2015 года было около одной тысячи гостиниц, то сейчас их три тысячи — и это гостиницы достойного уровня. Об этом должны знать потенциальные туристы из Китая, чтобы у них появилось желание к нам приехать. То есть, с нашей стороны не хватает информации, ориентированной на популяризацию путешествий по Узбекистану и другим странам Центральной Азии.

— Конкретно ваша компания для кого организует туры? На каких туристов вы ориентируетесь?

— У нас, в основном, европейские туристы, так как я сам долго работал гидом для немецкоговорящих путешественников, жил и учился в Германии, знаю менталитет немцев и вообще европейцев, и знаю их запросы в сфере путешествий.

Что им нравится? Им нравится местный колорит. У нас сейчас строят различные «сити», меня неоднократно приглашали к сотрудничеству те, кто возводит в них гостиницы. Это гостиницы западного типа, то есть то, что те же немцы могут увидеть и у себя в стране. Но, отправляясь в Узбекистан, европейцы хотят пожить там так, как живут местные жители. Для них очень важно расположение гостиницы — им неинтересно будет находиться в окружении высоток, которые сейчас строятся в рамках реализации проекта того же «Самарканд-сити».

Одна из строящихся гостиниц "Самарканд-сити". Фото Александра Рыбина, ИА "Фергана"

Европейцам интересно пожить в такой гостинице, где они смогут погрузиться в местный колорит. Огромные отели за пределами, например, «старого города» Самарканда или на окраине города не будут привлекать массового европейского туриста. Поэтому меня удивляет, что, пытаясь развивать туризм в Узбекистане, у нас создают огромную инфраструктуру, которая копирует западные образцы, но лишена особенностей нашей страны.

Например, в Бухаре мне даже самому приятно жить в старой части города. В «еврейском квартале» Бухары множество гостиниц, маленькие бутик-отели — туда заходишь и видишь местный колорит: узоры, мебель и так далее. То есть, находясь в гостинице, погружаешься в традиционную узбекскую атмосферу.

Есть европейцы предпочитают там, где обычно едят наши люди. Им не нужны огромные рестораны, где все вестернизировано, повторяет образцы европейских или американских ресторанов. Европейские туристы приезжают в Узбекистан, чтобы ощутить именно Узбекистан, а не увидеть подобие того, что их окружает дома.

Мы часто организуем для туристов посещение национальных домов. В Самарканде есть семьи, с которыми сотрудничаем, у них свои дома, дворы, деревья, у кого-то есть живность. Иногда я привожу наших клиентов к себе домой — живу в частном доме в махалле (общине). Знаю, что европейским туристам очень интересен этот мир, они хотят увидеть изнутри, как живет обычная узбекистанская семья.

Я веду свой канал на Youtube и делаю там контент на иностранных языках, который как раз показывает различные стороны узбекистанской жизни, которые могут заинтересовать иностранцев.

И это все связано с нашими местными традициями.

— А востребован ли среди европейских путешественников активный туризм в Узбекистане — подниматься в горы, сплавляться по рекам?

— Востребован. Мы тоже организуем трекинг-туры. Однако еще не хватает инфраструктуры, чтобы это направление туризма развивалось активнее. Как в той же Турции, где активный туризм привлекает большое количество иностранцев.

И все же подвижки есть. Например, в районе Джизака есть горные села, жители которых осознали туристический потенциал и берут кредиты, чтобы самим создавать необходимые условия для приема путешественников.

11% доходов в мировой экономике — это доходы от туризма. Представьте себе, это огромные цифры. Есть страны и регионы, где туризм приносит львиную часть доходов в местные бюджеты. Тот же Дубай: лет 15 назад там жили только на нефтяные доходы, а сейчас туда едут миллионы туристов. Этот город посещают около 20 млн иностранцев в год. И при этом в Дубае нет такого исторического и культурного потенциала, как в Узбекистане, который может быть интересен путешественникам.

В 2019 году Узбекистан посетили более 6 млн человек. Но основная их масса — не туристы, они приезжали в Узбекистан к родственникам, знакомым. Настоящих путешественников из этих 6 млн было всего 488 тысяч человек, которые оставили здесь минимум по $500. То есть, по сути, вложились в экономику Узбекистана.

Суммарный годовой доход Узбекистана от туризма в 2019-м году был $1,3 млрд. В одном Дубае туризм принес $120 млрд. А у них исторических достопримечательностей почти нет. У нас же более 8 тысяч различных исторических объектов, 500 из которых можно посетить.

— Что именно в Узбекистане не задействовано или задействовано в недостаточной мере, чтобы использовать местный туристический потенциал?

— В 2016 году в Узбекистане был принят президентский указ о мерах по развитию туризма. С тех пор в этой сфере действительно много что было сделано того, чего по тем или иным причинам не делалось целых 26 лет. Допустим, у нас введен безвизовый режим для граждан 86 стран.

Это значительный прогресс для привлечения туристов — раньше сложный процесс получения визы отталкивал от Узбекистана иностранных путешественников.

Действует много льгот, есть кредиты для тех, кто хочет заниматься организацией приема туристов. Упростился режим прохождения границы с соседними странами. Я с 2009 года работаю в сфере туриндустрии, и раньше, например, бывало, что когда сопровождаемая мной группа иностранцев проходила границу с Таджикистаном, каждый чемодан пограничники и таможенники открывали, тщательно досматривали. Столько нервов и времени на это тратишь. А выезжали всего на три дня. Сейчас при прохождении этой же границы уходит 15-20 минут.

Что мешает Узбекистану увеличивать поток туристов? Во-первых, у нас остро не хватает рекламы, ориентированной на привлечение иностранцев. Мой канал на Youtube как раз для того, чтобы восполнять нехватку подобной информации. Такого контента должно быть значительно больше.

Есть проблема со съемкой с беспилотных аппаратов. И это очень печально. Сейчас для туристов ездить по миру и снимать с беспилотников — это нормально. Но, к сожалению, не у нас.

Инфраструктуры не хватает. Те же дороги. Чтобы проехать по некоторым, намучаешься, так как они совершенно разбиты. Отчасти, конечно, решает этот вопрос появление множества внутренних авиа- и железнодорожных рейсов. Например, скоростной поезд «Афрасиаб» — это просто блаженство.

Туалетная культура страдает на дальних трассах, так как на автомагистралях нет нормальной инфраструктуры, и это очень печально.

Еще один момент, мешающий развивать туризм: цены на авиабилеты в Узбекистан из других стран очень высокие. Например, из Франкфурта до Ташкента билет туда-обратно в среднем стоит 650 евро. Это очень дорого. Таким образом, Узбекистан как туристическая цель является весьма дорогим удовольствием.

И гостиницы у нас тоже не дешевые. Появляются доступные хостелы, но они не решают проблемы. Основная масса европейских туристов, с которыми мы работаем — старше 65 лет. Они не согласятся останавливаться в хостелах. Не тот возраст, понимаете.

— Отпугивает ли потенциальных туристов то, что Узбекистан граничит с неспокойным уже много десятилетий Афганистаном?

— Отпугивает. Но не европейцев. Этот фактор в большей степени пугает американцев. Опять же проблема информационная — нужно больше рассказывать иностранцам, что внутри Узбекистана с безопасностью все в порядке, хоть и имеем общую границу с Афганистаном.

Медиасфера, которая могла бы больше рассказывать об Узбекистане, его туристическом потенциале за пределами страны, к сожалению, у нас развита очень слабо.

До пандемии наша фирма, DOCA TOURS, посещала в Европе до 13 ярмарок, связанных с туризмом, в год. Это отличная возможность, чтобы рассказывать об Узбекистане, привлекать сюда путешественников. Я, например, опубликовал в Германии каталог тиражом в 15 тысяч экземпляров и бесплатно распространял его на ярмарках. В путеводителях неоднократно давал свою рекламу. К тому же я около 10 лет занимаюсь переводами узбекских книг на европейские языки. Таким методами мы быстро развили свою фирму. То есть, грамотный маркетинг.

— Как пандемия сказалась на туриндустрии?

— В 2020 году, когда началась пандемия, это был ужас для нашего бизнеса. У меня на тот год были забронированы туры для 1200 человек. Многим были уже куплены авиабилеты, на это потратили около $200 тысяч. Клиенты начали беспокоится, начались аннуляции туров. Два с половиной года мне пришлось возвращать уже потраченные деньги на туры.

Многие коллеги совсем отказались от работы в туризме из-за пандемии.

В этом году старт был очень хорошим для туристического бизнеса. Однако после начала вооруженного конфликта между Россией и Украиной снова стали случаться отказы клиентов от туров в Узбекистан.

— Какие перспективы на этот год в сфере туризма?

— Летом традиционно у нас не так много туристов, потому что очень жарко. На осенне-зимний сезон есть группы, которые хотят посетить Узбекистан. Но опять же повторюсь — очень не хватает рекламы.

Сейчас я делаю сайт, который будет работать как энциклопедия по различным местам Центральной Азии — от музеев до кишлаков. Надеюсь, это принесет свои плоды для развития туристической сферы в Узбекистане и соседних странах.