Обречены на социальную изоляцию

Фото с сайта Kolomnagrad.ru

Как минимум 2% жителей Узбекистана живут в принудительной социальной изоляции. Потому что они — люди с инвалидностью. В самом развитом городе страны – Ташкенте — 85% зданий и объектов социальной инфраструктуры не приспособлены для использования лицами с инвалидностью, что говорить об остальных городах и селах. Хотя еще в 2009 году в «Санитарных правилах и нормах» было определено, что при проектировании и строительстве всех видов зданий и сооружений в стране должны быть учтены потребности инвалидов и маломобильных групп населения.

Всемирный банк (ВБ) проанализировал социально-экономические вызовы, с которыми сталкиваются лица с инвалидностью в Узбекистане, и по итогам выпустил доклад. В нем оценивается доступ данной группы населения к услугам здравоохранения, образования, реабилитации и вспомогательным средствам реабилитации, рынку труда, инфраструктуре, социальной защите, а также влияние COVID-19 на жизнь лиц с инвалидностью и меры, принимаемые правительством для решения их проблем. Предлагаем выдержки из исследования ВБ.

Статистика по инвалидности

По официальным данным, в Узбекистане люди с инвалидностью составляют 2,1% населения. Аналитики ВБ считают эти данные заниженными, ссылаясь на то, что ту или иную форму нарушений функций имеют 15% людей во всем мире, и около 80% из них живут в развивающихся странах.

«Согласно официальным административным данным, на конец 2019 года в Узбекистане пенсии и
социальные пособия получали 693 900 лиц с инвалидностью (295 500 женщин и 398 400 мужчин), в
том числе 111 300 детей в возрасте до 16 лет (48 800 девочек и 62 500 мальчиков)», — говорится в докладе ВБ.

Аналитики банка в ходе обследования домашних хозяйств «Слушая граждан Узбекистана» выявили, что ту или иную форму инвалидности имеют около 13,5% населения в возрасте от трех лет и старше, при этом у 3,5% — тяжелые формы инвалидности.

Такие люди проживают в 45% домохозяйств, в 14% — лица с тяжелой формой инвалидности. Распространенность инвалидности тесно связана с возрастом: 54% людей в возрасте 60 лет и старше имеют ту или иную форму инвалидности.

Существенное различие между административными данными и полученными в результате обследования можно объяснить рядом факторов. Среди них:

— юридическое понимание инвалидности (которое приравнивается к болезни и нетрудоспособности);

— препятствия для регистрации инвалидности в врачебно-консультационных комиссиях (ВКК) и врачебно-трудовых экспертных комиссиях (ВТЭК);

— расходы, связанные с регистрацией инвалидности (например, транспорт, особенно из сельской
местности в городские центры, подготовка документов для подачи заявления, неформальные
платежи членам комитета ВКК/ВТЭК и т. д.);

— культурные факторы и связанная с ними стигматизация, которые снижают мотивацию детей и взрослых с инвалидностью, а также членов их семей регистрировать инвалидность.

Гендерный фактор и инвалидность

Согласно официальным административным данным, количество девочек и женщин с инвалидностью снизилось с 408 900 женщин и 68 800 девочек до 16 лет в 2007 году до 295 500 женщин и 48 800 девочек в 2019 году. Причина такого значительного снижения зарегистрированных показателей неясна.

Женщины и девочки с инвалидностью могут столкнуться с дополнительными препятствиями при оформлении своего статуса инвалидности во ВТЭК из-за устойчивой стигматизации в сообществах, которая побуждает домохозяйства скрывать таких домочадцев.

Хотя девочки и женщины с инвалидностью более подвержены гендерному насилию, данные о распространенности таких нападений отсутствуют.

Доступ к медицинским услугам

Анализ ситуации детей и взрослых с инвалидностью в Узбекистане, проведенный ООН в 2019 году, показал, что 25% из них не получают необходимых медицинских услуг (по сравнению с 10% среди тех, кто не имеет инвалидности).

Лица с инвалидностью почти в три раза чаще не имеют доступа к прописанным лекарствам.

Они сталкиваются с многочисленными препятствиями при доступе к медицинским услугам, такими как отсутствие возможности добраться к медицинским учреждениям (особенно в сельской местности).

В медицинских учреждениях отсутствует соответствующая инфраструктура для доступа лиц с инвалидностью, такая как пандусы, лифты и сурдоперевод. Лица с инвалидностью также подвергаются ненадлежащему обращению со стороны медицинского персонала.

Лица с инвалидностью имеют право на получение индивидуальной программы реабилитации (ИПР), но на практике ее не всегда назначают, так как персонал ВТЭК не обладает должной квалификацией и опытом. Только 37,3% лиц с инвалидностью сообщили, что у них есть ИПР, 50% не знали о таких программах, а 17,9% заявили, что никогда их не получали.

Реабилитация и вспомогательные средства для реабилитации

Опрос ООН 2019 года показал, что инвалидными колясками пользуются только 26,9% лиц с нарушением физических функций; 73,1% респондентов не имели доступа к качественным инвалидным коляскам.

43,6% участников исследования выразили потребность во вспомогательных средствах и услугах для реабилитации; доступ к ним имели всего 21,5%, и только 2,8% получили такие средства от государственных учреждений.

Дети с инвалидностью имеют значительно меньший доступ к инструментам и средствам для реабилитации, чем взрослые. Услуги раннего вмешательства не предоставляются, и семьи детей с инвалидностью не могут получить к ним доступ.

Доступная среда для лиц с инвалидностью

Требование создавать доступную среду для лиц с инвалидностью прописано в разных законах Узбекистана. Однако недавний анализ показал, что 85% зданий и объектов социальной инфраструктуры в Ташкенте не приспособлены для использования лицами с инвалидностью, несмотря на то, что там проживают 70 000 лиц с инвалидностью и еще 300 000 пожилых людей. Также неудовлетворительным является уровень доступности общественного транспорта, что имеет серьезные социально-экономические последствия для людей с инвалидностью.

Недостаточный уровень доступности среды нарушает права лиц с инвалидностью и мешает им принимать участие в общественной жизни, получать образование, работать и участвовать в других видах деятельности, что влияет на качество их жизни.

Таким образом, лица с инвалидностью, особенно с нарушением физических функций, оказываются в принудительной социальной изоляции, становятся сильно зависимыми от других и лишены преимуществ жизни в городах.

Доступ к образованию

У детей с инвалидностью почти на 20% ниже уровень доступа к дошкольному образованию, чем у детей без инвалидности, что может ухудшить показатели удержания детей с инвалидностью в старших классах.

В 2020 году в стране насчитывалось 86 специализированных школ и школ-интернатов для детей с отклонениями в физическом или психическом развитии, в них обучалось в общей сложности 21 200 детей, в том числе 6 100 — в 21 школе-интернате санаторного типа (для детей с туберкулезом и костными заболеваниями), а 13 300 детей, нуждающихся в длительном медицинском лечении, обучались на дому в индивидуальном порядке.

В 2014–2016 годах в сотрудничестве с Европейским союзом (ЕС) был реализован проект «Инклюзивное образование для детей с особыми образовательными потребностями в Узбекистане». В рамках этого проекта созданы пилотные инклюзивные школы в пяти областях; более 150 сотрудников медицинских, психолого-педагогических комиссий и более 1 300 учителей прошли обучение по оказанию инклюзивных образовательных услуг; в учебные программы образовательных учреждений по подготовке учителей включены три модуля по инклюзивным практикам; инклюзивное образование было организовано для более чем 2 000 детей с особыми образовательными потребностями и их родителей.

В Ташкентской, Самаркандской, Наманганской, Хорезмской и Сурхандарьинской областях созданы пять экспериментальных ресурсных центров и 15 экспериментальных школ, которые посещают более 800 детей с легкими формами инвалидности.

В 2019 году только 8,9% мужчин и 4,4% женщин с инвалидностью в возрасте от 16 до 59 лет были официально трудоустроены.

Структура системы социальной защиты снижает мотивацию лиц с инвалидностью искать работу на общем рынке труда. Доступ к пособиям по инвалидности ограничен теми, кого ВТЭК оценивает в качестве «нетрудоспособных» с медицинской точки зрения, что исключает лиц с инвалидностью из рынка труда. Работающие люди с инвалидностью боятся потерять свои пособия во время регулярных медицинских осмотров во ВТЭК, и поэтому чаще предпочитают работать в неформальном секторе. Однако дискриминация по признаку инвалидности там еще выше, а заработная плата примерно вдвое меньше, чем в формальном секторе.

Социальная защита

Меры социальной защиты лиц с инвалидностью включают пособия по инвалидности, льготы и cоциальные услуги. Лица с инвалидностью и их семьи сообщают, что размер пособий по инвалидности недостаточный и они не учитывают тяжесть функциональных нарушений и связанные с этим дополнительные расходы.

Пособие по детской инвалидности выплачивается детям с инвалидностью до 16 лет и ВИЧ-инфицированным лицам до 18 лет; по состоянию на 2020 год оно составляло 513 350 сумов (менее $50) в месяц. Эта программа охватывает только 52% детей с тяжелыми формами инвалидности, и многим семьям сложно получить к ней доступ.

Согласно административным данным, из зарегистрированных 484 000 лиц с инвалидностью 66% получают пенсию по инвалидности, выплачиваемую за счет взносов на социальное страхование, 30% получают пособие по инвалидности для тех, кто был признан лицами с инвалидностью с детства, и только 4% имеют доступ к социальной пенсии по инвалидности, выплачиваемой лицам, получившим инвалидность в зрелом возрасте, но не вносящим взносы в Пенсионный фонд. Пособие по старости назначается матерям, если у их детей есть (были) врожденные пороки развития и у них нет опыта работы по достижении 50-летнего возраста.

Только 46% детей и взрослых трудоспособного возраста с тяжелыми формами инвалидности имеют доступ к пособиям по инвалидности.

К основным препятствиям относятся незнание о пособиях по инвалидности, дополнительные расходы, возникающие в процессе подачи заявления на получение пособий, а также бюрократизм и непрозрачность оценки инвалидности. Пособия по инвалидности не покрывают расходы на обеспечение минимально приемлемого уровня жизни или дополнительные расходы, связанные с инвалидностью.

Воздействие COVID-19

После того как правительство ввело строгие карантинные ограничения на передвижения, специальные мастерские Общества слепых и Общества глухих закрылись, а рабочие с сенсорными нарушениями, которые занимались физическим трудом на этих предприятиях, потеряли работу и доходы.

Период изоляции серьезно затронул людей с инвалидностью, занятых на неформальном рынке труда (например, глухие и слабослышащие парковщики в Ташкенте).

Обследование домохозяйств «Слушая граждан Узбекистана», проведенное Всемирным банком, выявило риски воздействия COVID-19 на уровне сообществ для лиц с инвалидностью, в том числе ограниченный доступ к специализированным медицинским, реабилитационным и социальным услугам в период изоляции, и подняло вопросы, касающиеся доступности информации о COVID-19 для детей и взрослых с инвалидностью.

Многие люди с инвалидностью испытывали сложности с получением доступа к рынкам во время строгого карантина. Люди с инвалидностью и женщины сообщали об ухудшении психического здоровья в период изоляции: с июля по декабрь 2020 года в среднем 51% лиц с инвалидностью оценивали свое психическое здоровье исключительно как «удовлетворительное» и «плохое»; пик пришелся на август 2020 года, когда этот показатель вырос до 61%. Почти четверть (24%) опрошенных председателей махаллей (общин) отметили возросшие потребности людей с инвалидностью во время пандемии.

Ключевые рекомендации ВБ по социальной инклюзии лиц с инвалидностью:

👉 приведение законодательства и национальной политики в соответствие с положениями и принципами Конвенции ООН о правах инвалидов (КПИ);

👉 приведение системы статистики и сбора данных, связанных с функциональными ограничениями и распространенностью инвалидности, в соответствие с международно признанными определениями и инструментами;

👉 усиление механизмов межведомственной координации и контроля над реализацией КПИ;

👉 наращивание потенциала местных организаций лиц с инвалидностью и НПО;

👉 содействие изменению норм и поведения по отношению к лицам с инвалидностью;

👉 внедрение принципа универсального дизайна и доступности;

👉 усиление социальных служб и практики ведения дел на уровне сообществ путем внедрения руководящих указаний ВОЗ по реабилитации на уровне общины с использованием существующих общинных структур, таких как махалли;

👉 продвижение практики инклюзивного образования и трудоустройства.

* Следите за нашими новостями в 👉 Telegram и 👉 Дзен!