Подкидыши и тишина

Сколько детей было брошено в России мигрантками из Центральной Азии и при чем тут запрет на просвещение
Фото с сайта Pixabay.com

12 февраля гражданка Узбекистана оставила новорожденного возле станции московского метро «Парк Победы». Со слов ее адвоката Александра Тимошенко известно, что Мафтунахон К. 29 лет, отец выгнал ее из дома, и она уехала с подругой в Россию на заработки. Русского не знает, профессии нет. В России она встретила мужчину, забеременела, отец ребенка требовал сделать аборт, а потом и вовсе исчез. Ребенок родился в ноябре 2019 года, две недели оставался в роддоме по медицинским показаниям. Потом мать его забрала и начала искать работу – с младенцем на руках.

«С ребенком на руках каждый день ходила искать работу. 2-3 раза в неделю брали. То стройка, то рыбный цех, то в магазине разнорабочей. Платили тысячу в день. Из полученных денег 4 тысячи отдавала за койку, остальное — на питание сыну. Своего молока не было. 11 февраля пошла в роддом, где рожала, — ребенок голодает, нечем кормить, спасите, заберите. Выгнали. В детский дом стучалась, не открыли дверь», — пишет адвокат на своей странице в Facebook.

Найденный в переходе младенец. Кадр телеканала "Россия 1"

От отчаяния попросила знакомого отвезти ее в Москву, спустилась в переход ко входу в метро, положила ребенка у дверей и убежала. Ее нашли. Женщине грозит 15 лет лишения свободы, сначала ей вменяли статью 125 — «Оставление в опасности», но потом предъявили статью 105 — «Убийство» (хотя ребенок остался жив и сейчас в больнице) и ст. 30 — «Приготовление к преступлению и покушение на преступление».

До 2 апреля женщина помещена в СИЗО.

Как у Айки, только страшнее

Эта история похожа на ту, что была рассказана в фильме Сергея Дворцевого «Айка», только с гораздо более печальным финалом. Брошенные дети – одна из самых болезненных проблем в теме миграции из Центральной Азии, такие новости попадаются довольно часто.

Если женщина рожает в роддоме, то она должна предоставить документы, и в этом случае гражданство матери известно. И если она подписывает отказ от ребенка, то врачи оповещают сотрудников посольства. Если же женщина рожает дома и потом оставляет ребенка где-либо, то определить, в какое посольство обращаться, уже сложнее, и чаще всего в таких случаях дети направляются в российские приюты.

В Министерстве просвещения России, к которому относятся органы опеки и попечительства, статистику по брошенным детям из Центральной Азии не ведут. «Фергана» запросила такие данные у посольств этих стран в Москве. Но тема оказалась табуирована. Многие эксперты и инсайдеры, имеющие отношение к миграции, отказывались рассказывать об оставленных детях. Так, правозащитник Шухрат Латифов убеждал, что в миграцию женщина всегда едет только под присмотром супруга, брата или отца, поэтому не зафиксировано ни одного случая, чтобы таджикская женщина в миграции бросала детей — в крайнем случае их оставляют на родине: родителям женщины или временно в интернате.

Но на самом деле это не так.

Кадр из фильма "Айка"

Единственным дипломатическим представительством, которое предоставило нам нужную информацию, оказалось посольство Кыргызстана, курирующее вопрос возвращения оставленных в России детей на родину. Под их данным, в 2019 году было возвращено 15 детей (в 2017-м – 13). Детьми занимается Министерство социального развития, которое ищет в Киргизии их родственников и, если не находит, отказники отправляются в детдома.

В пресс-службе посольства Таджикистана в Москве на вопрос «Ферганы» ответили, что у них нет данных именно по брошенным детям, но есть цифры по общему количеству детей, которые по разным причинам остались без родителей (например погибли или были депортированы). В 2019 году на родину были отправлены 56 несовершеннолетних, а за полтора месяца 2020 года – 12. Их дальнейшая судьба такая же, как и у киргизских детей: сначала государственные структуры ищут родственников, если не находят – детдом. Оказывающие помощь мигрантам организации сообщили «Фергане», что им известно как минимум о 10 детях, которые в прошлом году были брошены матерями — гражданками Таджикистана и отправлены на родину.

В посольстве Узбекистана на эти вопросы «Фергане» не ответили, однако через 9 дней после происшествия в Москве консульско-правовой департамент МИД Узбекистана подтвердил информацию о задержании гражданки Узбекистана М.К., «которая оставила своего ребенка возле станции метро», и заявил, что «дипмиссия взяла ситуацию на контроль и установила контакты с правоохранительными органами», а «жизни находящегося в больнице ребенка ничего не угрожает».

История Мафтунахон спровоцировала активную дискуссию в узбекском сегменте Facebook. Кто-то возмущался, кто-то сочувствовал, но все комментаторы были недовольны бездействием властей. Кроме того, люди заговорили о необходимости сексуального просвещения, поскольку с темой брошенных детей это связано напрямую.

Тема полового образования – одна из самых щепетильных в регионе, разговоры об этом пресекаются ссылками на особенный «менталитет» и отсутствие внебрачных связей. Однако в жизни это оборачивается большими проблемами: женщины не знают, как отказать партнеру в близости, не умеют пользоваться средствами контрацепции.

Секспросвет и табу

Эксперт по вопросам трудовой миграции из Таджикистана Нодира Абдуллоева подтвердила в интервью «Фергане», что в обществе существует табу на обсуждение сексуальных вопросов, поэтому молодым людям сложно говорить со взрослыми на эти темы или получить доступ к соответствующей информации и услугам.

— По данным наших НКО, получать информацию мешают не только гендерные стереотипы и социальные табу, но и ограниченная самостоятельность девочек и женщин, — объяснила эксперт. — Большинство наших женщин не имеют возможности договориться с партнером об использовании презервативов. Готовя девушек ко взрослой жизни, их не учат, что любые действия, связанные с их телом, в первую очередь являются их решением.

Абдуллоева отмечает, что ситуация Мафтунахон типична. Сначала она вызывает шок и негативное отношение к матери, бросившей ребенка, но если взглянуть на проблему глубже, то Мафтунахон — такая же жертва, как и ее ребенок.

По данным Абдуллоевой, существующая система подготовки мигрантов, особенно женщин, несовершенна, так как не учитывает специальные нужды женщин.

— Выезжая на заработки неподготовленными, девушки могут попасть в такую же ситуацию, как Мафтунахон. Их может обмануть или бросить партнер, они могут стать жертвами насилия со стороны мужчины, даже мужа, остаться в чужой стране без работы, документов и легального статуса, без денег, без понимания, куда можно обратиться в случае беды. При этом вариант «вернуться домой», на родину — самый немыслимый, потому что это позор, родственники не примут. Женщины оказываются дезориентированы и могут не видеть другого выхода, как повторить то, что сделала Мафтунахон, — отметила эксперт.

Мафтунахон. Кадр телеканала 360

Выход из проблемы Абдуллоева видит в первую очередь в признании этой проблемы и в образовании.

— Сексуальное просвещение должно быть доступным, регулярным, всесторонним, затрагивать людей и в городах, и в сельской местности. Сексуальное образование должно быть не только в школе, но и вне школы, причем работать надо в том числе с родителями, чтобы они понимали важность обсуждения таких вопросов с детьми и умели говорить об этом, – отметила Нодира Абдуллоева.

Международные организации готовы помогать странам региона даже в вопросе обеспечения населения средствами контрацепции. Руководитель кыргызстанского Альянса по репродуктивному здоровью Галина Чиркина в интервью «Фергане» отметила, что нынешнюю ситуацию с просвещением населения можно описать как «волнообразную».

— Серьезно ухудшилась ситуация с доступностью информации о контрацепции и планировании семьи, потому что после 2015 года были свернуты многие программы международных организаций, которые в том числе обеспечивали средствами контрацепции в виде гуманитарной помощи. Только один Фонд народонаселения ООН предоставлял презервативы, спирали, таблетки, гормональные препараты на миллион долларов в год, — рассказала Чиркина. – Потом ситуацию пыталось контролировать государство, но оно смогло лишь на 20% покрыть потребности женщин из крайне бедных и многодетных семей.

– Эта помощь не затрагивает подростков, с которыми необходимо работать в первую очередь. Согласно статистике Минздрава, если в 2016 году охват контрацептивами 18-19-летних девушек составлял 37 957 человек, то в 2019 году он снизился в два раза – их использовали лишь 19 593 человека. А, по данным Нацстаткома, молодежь составляет 25% населения страны, это примерно миллион человек, — говорит эксперт. — Пока страна не примет специализированных программ для молодежи о доступности контрацепции, мы будем фиксировать нежелательные беременности, аборты, осложнения после абортов, материнские смертности в раннем возрасте и/или брошенных новорожденных. Если мы сегодня не научили 17-летних безопасному сексуальному поведению и планированию семьи, то завтра у нас будут 18-летние роженицы с нежелательными беременностями и сломанными судьбами.

Галина Чиркина отмечает, что проблемы возникают из-за отсутствия сексуального образования в школах, о необходимости которого постоянно говорят специалисты, в том числе и от НКО.

— В 2014 году Министерство образования совместно с Минздравом выпустило методичку по разработке классных часов по здоровому образу жизни для учеников 6-11 классов, где затрагивались темы безопасного сексуального поведения и планирования семьи. Но массово применять ее в школах так и не стали, ссылаясь то на протесты родителей, то на негативное мнение религиозного сообщества. Все это привело к тому, что, как только у нас начинается разговор вокруг чего-либо, где в названии есть «секс»: сексуальное здоровье, сексуальное образование или сексуальность, это вызывает дикое сопротивление общества и возгласы, что мы развращаем молодежь. Немаловажную роль в просвещении населения могли бы сыграть СМИ, но мы вынуждены констатировать, что тема актуализируется, только когда вопиющие случаи становятся известны общественности. В СМИ на эту тему нет ни образовательных роликов, ни специализированных программ.

Возвращенный в Киргизию брошенный матерью младенец. Кадр "Настоящего времени"

Галина Чиркина отмечает: в результате в миграцию отправляются люди, которые не владеют достаточной информацией. Эксперт напомнила, что много мигрантов едут в Россию из южных регионов Кыргызстана, где сексуальное просвещение еще сложнее из-за религиозных запретов.

— Надо давать информацию девочкам, которые уезжают за рубеж, — уверена Чиркина. — Если здесь она может обратиться к знакомому врачу, то в России у нее гораздо меньше источников информации и возможностей, и очень важно ее «вооружить» на родине, чтобы она сама могла о себе позаботиться. И это касается не только девушек, мужчины также должны получить максимум информации о том, как защитить себя от инфекционных заболеваний и ВИЧ, а партнершу – и от заболеваний, и от нежелательной беременности, — отметила Чиркина.

Загнанные в угол

Координатор программ Фонда «Безопасный дом», который оказывает помощь женщинам в трудной ситуации, Вероника Антимоник рассказала «Фергане», что человек, загнанный в угол, может принимать рискованные и даже отчаянные решения.

— Это происходит от беспомощности, из-за отсутствия поддержки, от безысходности, человек не видит возможности что-либо изменить. Такие женщины нуждаются в помощи намного раньше, а своевременное предоставление возможностей защиты, поддержки способно предотвращать такие ситуации, – отметила координатор.

Антимоник отмечает, что, судя по истории Мафтунахон, ее проблемы начались, не когда она родила, а еще раньше – в родительской семье.

— Вполне вероятно, что беременность была несвоевременной и незапланированной, что у нее не было доступа к контрацепции или достаточных знаний об этом. А если она не хотела ребенка, то у нее, скорее всего, не было доступа к возможности прервать беременность. После его рождения она обратилась за помощью к родным, но ей отказали. Ей было некуда возвращаться, а она сама не могла обеспечить себя и ребенка. И даже когда она готова была его отдать, то не смогла этого сделать. Вероятно, что оставить ребенка на улице для нее было единственным шансом спасти ему жизнь. И расценить это как преступное намерение можно, только игнорируя все эти факты, — считает Вероника Антимоник.

По данным социолога Анны Рочевой, в миграционном потоке из Киргизии доля женщин составляет 40%, из Узбекистана и Таджикистана – не достигает и 20%. Из Киргизии едут, как правило, женщины до 30 лет (реже – от 30 до 40). Из Узбекистана и Таджикистана едет примерно одинаково женщин до 30 лет и тех, что постарше, и приезжают оттуда, как правило, замужние, вдовы или разведенные.

И проблема незапланированных беременностей, отсутствия доступа к медицинским услугам и брошенных детей будет нарастать, как снежный ком, поскольку женская миграция становится все значительней, а сексуальное просвещение в странах региона не поощряется.