Грабли русских патриотов

21 ноября в Государственной думе РФ пройдут парламентские слушания, посвящённые 30-летию завершения афганской войны, на которых, как ожидается, нижняя палата примет постановление о политической оценке военной операции СССР в Афганистане 1979-1989 гг. Как сообщает «Интерфакс», с такой инициативой ещё на прошлой неделе выступила патриотическая платформа партии «Единая Россия». По информации агентства, куратор платформы, депутат Госдумы Дмитрий Саблин заявил по этому поводу, что решение II съезда народных депутатов CCCР в декабре 1989 года, на котором ввод советских войск в Демократическую Республику Афганистан (ДРА) был признан заслуживающим «политического и морального осуждения», привело к тому, что «афганская война стала осуждаемой как ошибочная, было создано и поддерживается представление о ней, как о “советском Вьетнаме”, либералы называли и называют её бессмысленной и даже преступной».

Саблин, сославшись на мнение бывшего командующего 40-й армией Бориса Громова, напомнил, что в советское время «официальная власть не смогла говорить с народом простым и ясным языком геополитики: если бы не мы, то потом там бы оказались американцы со своими базами, — и именно в этом была ее ошибка».

Советские солдаты в Афганистане. Фото с сайта Warontherocks.com

Версия, что советские войска оказались на территории Афганистана чуть ли не за несколько часов до ввода туда американских войск, кстати говоря, активно муссировалась среди населения СССР и в то время, и была пропагандистской байкой для, так сказать, «внутреннего потребления». Причём она не озвучивалась официально, но активно внедрялась в массовое сознание на неофициальном уровне посредством слухов и досужих домыслов «в очередях».

Справедливости ради надо отметить, что в военно-техническом и тактическом планах афганская война принесла некоторую пользу и решила часть тех задач, которые ставились, в частности, Министерством обороны и Военно-промышленным комплексом СССР. Напомним, что именно они, наряду с КГБ, были ярыми сторонниками ввода войск в ДРА. В частности, советская армия получила боевой опыт, была разработана и опробована тактика ведения антипартизанской войны, существенно улучшены и доработаны системы вооружений и экипировка военнослужащих. Кроме того, как бы цинично это ни звучало, но и потери в этой войне были гораздо меньше, чем у афганской стороны, «отцы-командиры» не бросали солдат на верную гибель ради выполнения приказа. Итог: по разным оценкам до 100 тыс. человек убитыми и ранеными с советской стороны и до 2 млн. с афганской. Подчеркнем: мы сейчас намеренно говорим только о тактике и вооружении и не касаемся моральной стороны той войны, не говорим об огромном числе уничтоженных и искалеченных мирных афганцев, женщин, стариков и детей.

Это «милитаристские плюсы» того десятилетнего конфликта. Теперь о минусах.

Да, Борис Громов был абсолютно прав. Либеральная общественность называла и называет Афганистан «советским Вьетнамом». С одним лишь отличием. Глубокий кризис, к которому привела США вьетнамская война, всё-таки был преодолён. Военные же действия на территории Афганистана стали одной из причин распада Советского Союза. Это напоминание ностальгирующим как по той войне, так и по самому СССР гражданам. Вы уж, как говорится, определитесь, ребята, и тоскуйте по чему-нибудь одному.

Но даже не в этом дело. Дело в том, что советско-афганский вооружённый конфликт полностью, на несколько десятилетий вперёд изменил не только геополитическую ситуацию в регионе, но и внутреннюю политику ряда стран, например, государств Центральной Азии. Не будем углубляться в многолетний межтаджикский конфликт девяностых годов, посмотрим на «стабильный» Узбекистан.

До ввода советского ограниченного контингента в Афганистан Кабул прекрасно контролировал свою территорию. После вывода своей армии из ДРА СССР оставил эту полностью разрушенную войной страну без какого-либо вменяемого и адекватного правительства. Война на территории Афганистана продолжилась уже между внутриафганскими группировками и продолжается до сих пор, уже 40 лет, и старт ей дало введение советских войск.

Афганские моджахеды. Фото Erwin Lux с сайта Wikipedia.org

Нестабильность в Афганистане грозила перекинуться и на территории бывших советских центральноазиатских республик. Именно на волне «опасности дестабилизации обстановки внутри Узбекистана из-за событий в Афганистане» начал укреплять свою власть узбекский руководитель Ислам Каримов. При этом чуть ли не каждый очередной виток «закручивания гаек» руководитель Узбекистана обосновывал афганской нестабильностью и угрозой проникновения на узбекскую территорию афганских боевиков. Нельзя сказать, что он был не прав или откровенно лгал. Афганские наёмники, например, воевали на территории Северного Кавказа во время первой «чеченской» войны. Боевики так называемого Исламского движения Узбекистана (ИДУ), по некоторым данным, проходили боевую подготовку во время советско-афганской войны, но не в отрядах вооружённой афганской оппозиции, а в составе советского ограниченного контингента.

Но это – частности. «Афганское пугало» решительно «работало» на Ислама Каримова и фактически сделало его тем, кем он и стал в итоге. Более того, афганская нестабильность влияла и на внешнюю политику Узбекистана, в первую очередь, на отношения с Россией.

Например, в августе 1998 года отряды движения «Талибан» захватили на севере Афганистана стратегически важный город Мазари-Шариф, а затем и Хайратон — город-порт на Амударье, по которой проходит граница с Узбекистаном: Хайратон и узбекский Термез связаны хайратонским мостом. Фактически, талибы подошли вплотную к узбекской границе, что вызвало закономерную обеспокоенность официального Ташкента. Усиливало тревогу и то, что основатель и глава движения «Талибан» мулла Омар тогда же пригрозил Узбекистану и Таджикистану вторжением, если на территории этих государств укроются представители афганской антиталибской оппозиции.

Советские солдаты в Афганистане. Фото Е. Кувакина с сайта Wikipedia.org

В этих условиях Ислам Каримов попросил у занимавшего пост председателя правительства РФ Виктора Черномырдина эшелон боеприпасов для реактивных установок залпового огня, рассудив, что этого будет достаточно, чтобы отогнать талибов от узбекской границы. Премьер пообещал прислать эшелон со снарядами, но слова не сдержал. Ислам Каримов отказ запомнил и впоследствии неоднократно о нём напоминал. Отношения двух стран дали трещину, и узбекистанские СМИ начали писать о России исключительно в негативном свете.

«Северный рывок» талибов к узбекской границе на долгие годы предопределил и внутреннюю политику Узбекистана. Так, в феврале 1999 года в Ташкенте произошёл теракт, целью которого узбекские власти объявили покушение на президента страны Ислама Каримова. Вместе с тем, как говорил после один из обвинённых и осуждённых за этот террористический акт Зайниддин Аскаров, взрывы в узбекской столице если и не были организованы спецслужбами Узбекистана, то, во всяком случае, Служба национальной безопасности (СНБ) страны знала об их подготовке и ничего не предприняла для их предотвращения.

Надо заметить, что взрывы прогремели через несколько месяцев после подхода талибов к узбекской границе и на фоне всё более дестабилизирующейся ситуации в Афганистане. И положение в Афганистане, и ташкентские теракты можно рассматривать как связанные воедино факторы, которые стали основными причинами окончательного превращения Ислама Каримова в диктатора. Именно ими были обоснованы все дальнейшие репрессии в стране против инакомыслящих, которых скопом приравняли к исламским экстремистам и боевикам. В результате десятки тысяч жителей страны в течение нескольких лет были осуждены на длительные тюремные сроки.

Именно ситуацией в Афганистане и обеспечением безопасности Узбекистана Ислам Каримов объяснял все свои действия по ужесточению контроля внутри страны и ухудшению отношений с соседними Таджикистаном и Киргизией. Эти страны узбекский лидер обвинял в том, что они не в состоянии прочно перекрыть свои границы, чтобы не допустить на свои территории афганских боевиков. Этими же «афганскими боевиками» он «пугал» и собственный народ, не утруждая себя никакими другими объяснениями превращения страны в классическое «полицейское государство».

Вывод советских войск из Афганистана. Фото с сайта Voenpro.ru

Есть и ещё один итог ввода советских войск в Афганистан — это появившийся наркотрафик. Не секрет, что такой проблемы, как масштабное употребление «тяжёлых» наркотиков, в СССР до конца семидесятых годов не существовало. Фактически «зелёный свет» их проникновению на территорию страны дало начало советско-афганской войны. Это и неудивительно: любая война требует немалых расходов обеих воюющих сторон. Афганская не была исключением, а наркоторговля – весьма доходный бизнес. И особая восточная изощрённость издевательства над противником: получать средства на войну с «армией вторжения», реализовывая наркотики среди населения страны-оккупанта. Именно советские солдаты и офицеры Ограниченного контингента, по некоторым данным, и стали в своё время первыми «наркокурьерами», доставляющими афганский героин в СССР. Потоки были налажены настолько хорошо, что с течением войны и после неё «героиновый» поток уже в страны Центральной Азии и транзитом через них в Россию не только не прекратился, но и усилился. Если опять брать в качестве примера «стабильный» Узбекистан, то именно афганский героин в конце девяностых и начале нулевых годов заполнил Ташкент и другие крупные города, причём его поставки, по слухам, контролировали непосредственно узбекские спецслужбы. В пользу этой версии говорит тот факт, что перекрыть наркоканалы не смогли ни мощное узбекское МВД, ни ещё более мощная СНБ. Не смогли или не захотели?

Таким образом, сегодня смело можно говорить о полном политическом провале всей советско-афганской кампании. Утверждение того же Бориса Громова, что афганская война не была проиграна Советским Союзом, можно оспорить. Возможно, она не была проиграна в военно-техническом плане, что тоже утверждать однозначно нельзя, учитывая разную оснащённость советских войск и отрядов вооружённой оппозиции. Но в политическом плане советское руководство потерпело полный крах. Именно благодаря этой военной кампании мы имеем сегодня то, что имеем, не только в самом Афганистане, но и в республиках Центральной Азии.

Кстати, ввод войск и итог военной операции 1979-1989 гг. полностью повторил, только в большем масштабе, военную операцию Красной Армии в Афганистане в 1929 году. В то время, так же, как и 50 лет спустя, вводу войск тоже предшествовала усилившаяся в Афганистане борьба за власть. В этот момент правительство большевиков и решило взять эту страну под свой контроль, поддержав «светского» Амануллу-хана против восставших пуштунских племён. В результате в апреле 1929 года двухтысячный отряд красноармейцев с артиллерийскими орудиями и пулемётами в афганской военной форме после авиационной бомбардировки афганских пограничников вторгся на афганскую территорию. В мае им в помощь границу пересекли ещё 400 красноармейцев. Как и в последнюю афганскую кампанию, красноармейцы с минимальными потерями очень лихо воевали в Афганистане, круша противника и захватывая города. Но только до тех пор, пока местное население не разобралось, что это никакие не «афганские» солдаты, а красноармейцы. Вот тогда духовенство и призвало население забыть о взаимных распрях и объединиться для борьбы с «кяфирами» (неверными). Когда враждебность населения достигла предела, в Москве решили вывести отряд из Афганистана, признав политический провал операции через полтора месяца с момента начала вторжения. В первой половине ХХ века большевикам понадобилось только полтора месяца, чтобы понять всю авантюрность подобного военного проекта. Во второй половине века, раз уж патриоты сегодня решили пересмотреть политическую оценку оккупации, для этого понимания не хватило ни десяти лет войны, ни тридцати лет после.